…Однажды на Памире я решил заночевать в старой кошаре. Говорят, что тут раньше был «рабат» — что-то вроде постоялого двора. Потом обосновались пастухи. Но и им вскоре пришлось уйти на другие пастбища. Я нашел более-менее чистый закуток, пристроил у стены велосипед и стал сооружать очаг. Вдруг в каменном проеме почти бесшумно возникла черная фигура. «Гульбияван!», — вдруг всплыло в памяти памирское название снежного человека. «Большой, слишком большой и весь в шерсти», — так рассказывал дед одному киргизу про это загадочное существо. «Снежный» — значит в снегах, а здесь в кошаре… В следующую минуту все разъяснилось. Насреддин Джуманатов идет пешком из Мургаба в Каракуль. У бедолаги нет ни семьи (на Востоке это самое большое горе), ни крова. Бродяга достал из мешка лепешки, баклажку айрана: «Вот добрые люди дали, давай поедим». Он всячески старался мне угодить. Я понял, что ночевать нам придется здесь вдвоем и предложил сварить супчик. Насреддин тут же кинулся собирать навоз, выковыривать сухие корни терескена. «Как же ты так без палатки и еды скитаешься по этим суровым местам?» — спросил я, когда мы похлебали горячего. «На все воля Аллаха, — ответил киргиз тоскливо. – А у меня ноги больные. Ходьбой только и спасаюсь».
Если вдруг ослабело тело, и в нем поселилась неведомая хворь, если гложет она тебя ежечасно, ни днем, ни ночью не дает покоя, сделай шаг за порог, рискни побороть свой недуг «убегающими верстами». Дорога, конечно, не панацея, не универсальное лекарство, но именно она часто излечивает от телесных недугов. Чудесным образом движение, напряжение физических и духовных сил встряхивает немощный организм, накладывает целительный пластырь на старые болячки.
Опубликовано в рубрике