Начиная с 1868 г. со своей супругой Ольгой Александровной, тоже натуралистом, Федченко совершил ряд путешествий в таинственно-загадочный Туркестан, как называли в то время Среднюю Азию, край будущих необъятных исследований и возможностей для ученых. Никто из столичных ученых не проникал до него не только в глубь горных областей Тянь-Шаня и Памира, но и в более доступные предгорья Ферганы и Алая. С них и начали свои путешествия муж и жена Федченко, прекрасная пара, неразлучная ни в работе, ни на отдыхе.
Для одержимых наукой, высокими целями экспедиция – не только непрерывные труды и тяготы, но и награда красотой, редкими, неповторимыми впечатлениями, радостью от проникновения в тайны природы. А если случаются и открытия, то не это ли истинное счастье? Именно так произошло у Федченко.
В одну из очередных поездок у истоков речки Исфара Алексей Павлович открыл снежный гордый пик. И рядом с ним – ледник. Соседство и даже содружество вполне естественное, неразрывное. И разлучать их даже в названии не хотелось. Федченко окрестил и пик и ледник именем своего товарища Г. Е. Щуровского. Тот вполне заслужил такой высокой чести – будучи президентом Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (ныне это Московское общество испытателей природы), известным геологом, путешественником, профессором Московского университета. Это он, Григорий Ефимович, предложил Федченко отправиться в одну из первых больших экспедиций в Среднюю Азию (хотя эта «большая» и состояла из трех участников – мужа с женой и препаратора). Щуровский блестяще рекомендовал своего подопечного в письме к туркестанскому генерал-губернатору. После той первой экспедиции Московское общество любителей естествознания наградило Алексея Павловича премией им. Щуровского, а Ольгу Александровну – Золотой медалью. Такая высокая оценка вдохновляла.
И в 1870 г. они – в новой экспедиции, в том же Туркестанском крае. Наблюдения привели к выводу – горные поднятия Средней Азии и особенно Тянь-Шаня имеют грядовый характер. Но на Памир попасть не удалось. Полноводность реки Муксу подсказывала, что там должно существовать обширное оледенение (семь лет спустя студенческий друг Федченко, энтомолог В. Ф. Ошанин обнаружил его и одному из длиннейших ледников в Северном полушарии дал имя Федченко). Уже в следующем году А. П. Федченко прошел через Кызылкум в Коканд, а затем через Алай на Памир. В это свое путешествие собрал богатый зоологический и ботанический материал.
Изданные в 1875 г. «Записки» Алексей Павлович уже не смог увидеть. Появились они благодаря заботам и энергии Ольги Александровны. Кому, как не ей, было лучше знать описания, заметки, которые она иллюстрировала своими зарисовками с натуры. Общество любителей естествознания позже отметило альбом научных рисунков О. А. Федченко Золотой медалью. Как радовали эти виды, сделанные нежной и твердой рукой его неизменной спутницы.
Если бы она тогда была рядом, хотя бы поблизости, трагедии не случилось. В 1873 г. Алексей Павлович по пути из Парижа заехал в Альпы. Их посещение он всегда использовал как возможность для пополнения знаний, для сравнительных наблюдений. На этот раз его интересовал ледник около Монблана «ледяное море» (Мер-де-Глас). Высота не такая уж большая. И места исхоженные. Но Федченко не был самонадеян – горы всегда остаются горами. И он пошел с двумя местными проводниками. Вначале все шло как обычно: подъем для здоровых людей не представлял особой трудности. Чувствуя под ногами твердь земную – не то что на вечно зыбких морских волнах, – можно особенно и не волноваться. Ледяное море вроде надежнее.
Но так только кажется. Восходители реально оценили обстановку и, когда погода начала основательно портиться, повернули обратно. Но случилось непредвиденное: сильный, выносливый русский (в расцвете сил в свои 30 лет) вдруг почувствовал недомогание. Положение осложнилось настолько, что он не смог передвигаться сам.
Конечно, попадись ему проводники потолковей и подобрей, они бы поступили разумнее, более человечно, как и подобает настоящим горцам. Но эти решили пойти вниз за помощью вдвоем, среди ночи оставив ослабевшего и больного восходителя без укрытия. С наступлением темноты морозного холода прибавилось. Силы совсем покинули Федченко. Он уже не вернулся из блаженного ледяного забытья. Когда через пять часов подоспела помощь, тело его уже было безжизненным. Никто не знает, какими были последние мысли и последние слова в альпийских снегах у этого замечательного русского ученого. Его похоронили здесь же на кладбище в Шамони в ряду тех многих беспокойных путников, кто закончил свою дорогу у подножия Монблана.
Ольга Александровна могла бы проклясть эти бездушные каменно-ледяные громады, эти обманчиво пушистые снега, забравшие у нее любимого человека, отца подрастающего сына. Но она не прокляла ни Альп, ни гор и ледников вообще. Она осталась верна им. Ведь ими так восхищался, так любовался Алексей Павлович.
Вместе с сыном Борисом Ольга Александровна объездила Урал, Крым, Закавказье. В 1901 г. они вместе побывали на Памире – той заветной «крыше» поднебесной, о которой мечтал отец Бориса. После этого путешествия была написана и опубликована совместно с сыном крупная и значительная для науки, для широкого читателя работа – «Флора Памира». Она стала первой русской женщиной-ботаником, избранной в члены-корреспонденты Академии наук. И сын не отставал от нее. Борис Алексеевич был разносторонним ученым. В Подмосковье изучал растения и насекомых, занимался исследованием болотной флоры, но особенно его влекли горы. На Тянь-Шане и Памире исследовал льды (на «крыше мира» открыл около 40 ледников). И снова Ольгу Александровну потянуло к Памиру. Уже в третий раз (а ей шел 70-й год). И рядом сын. Им нельзя было не гордиться – сколько раз и она сама, и те, кто знал отца, ловили себя на том, что видят перед собой Алексея Павловича.
Годы жизни 1844 – 1873
Опубликовано в рубрике