Первое дошедшее до нас русское известие о плавании промышленников по Енисею и дальше морем до реки Пясины относится к 1610 г. и связано с именем торгового человека с Северной Двины Кондратия Курочкина. В июне этого года он с товарищами спустился на кочах от «Новой Мангазеи» вниз по Енисею. В устье реки простояли пять недель из-за льдов, принесенных северным ветром из Карского моря: «А лед давной, ни о которую пору не изводится, в толщину сажен тридцать и больше».
В начале августа «потянул полуденный ветер, и тем ветром лед из устья отнесло в море одним днем». Промышленники без труда вышли через Енисейский залив в море, повернули на восток, шли вдоль берега два дня и вошли в реку Пясиду (Пясину), а «Пясида падает в море одним устьем». По собственным наблюдениям или со слов других таких же, как он сам, путешественников Курочкин дает точные сведения о таежной приенисейской полосе к югу от Туруханского зимовья: «…Енисея де глубока, кораблями ходить по ней можно ж, и река угодна, боры и черный лес, и пашенные места есть, и рыба в той реке всякая… люди на той реке живут многие».
До этой экспедиции в Москве считали «Мангазею и Енисею» страной недоступной или, во всяком случае, малодоступной для иностранцев, если бы те захотели прийти туда морским путем: власти твердо знали только об устье Оби, которое, по словам Курочкина, «мелко добре; не только большим судам, кораблем или кочами ходить и мелкими судами ходить не можно».
Курочкин же сообщил, что Енисей доступен даже для больших судов («большими кораблями из моря в Енисею пройти можно») и что, следовательно, туда могли бесконтрольно приходить для контрабандной скупки пушнины не только русские, но и иностранные торговые люди: «А падет-де Енисей в морскую губу Студеного моря, которым ходят немцы из своих земель кораблями ко Архангельскому устью».
Это сообщение очень встревожило сибирских воевод, и они добивались запрещения «морского хода» в Мангазею. В 1619 г. царским указом «Мангазейский морской ход» был запрещен под страхом смертной казни, чтобы «немецкие люди от Пустозерска и от Архангельского города в Мангазею дороги не узнали и в Мангазею не ездили».
Опубликовано в рубрике